№ 9 (102), 11 - 17 марта 1995г., с. 14-15.

Так уже было.
И добром никогда
не кончалось

Не зевай, историк,
        сочиняй книгу,
наблюдай вращенье земли.
Каждому столетью,
        году, дню, мигу
сколько надлежит, удели.

Ветер поднимается,
        звезда меркнет,
Цезарь спит
        и стонет во сне.
Скоро станет ясно,
        кто кого свергнет,
а меня убьют на войне.
      (песня М. Щербакова)

ВОЗМОЖНО, преамбула к этому газетному материалу покажется натянутой. Притянутой за уши. Но ведь каждый, кто хомо сапиенс, имеет право посмотреть на то, о чем знают и думают и говорят все, под своим углом. А если проследить тему дальше, окажется, что не настолько этот ракурс и мой.

Так вот, преамбула.

Недавно в нашей гимназии проводили выездной семинар московские ученые. Историки. Семинар (или круглый стол) назывался "Россия и внешний мир: проблемы взаимовосприятия культур." В разных аспектах: религиозном, социологическом, архитектурном... вообще историческом.

Кому как, для меня такие мероприятия — повод к размышлению, хотя бы и не самому глубокому. К такому, например: прикладное значение истории.

Что такое по общему представлению история как наука? Это о чем-то давнем.

Но вот стоит в программе семинара такой доклад: "Исламское общество Афганистана глазами советских солдат".

Это о вчера. Которое на самом деле не вчера, а вполне сегодня.

Напомню тему семинара: "Взаимовосприятие культур..." Возникает невесть откуда в голове ерническая фраза: "Когда я слышу слово "культура", я вызываю мою полицию"...

И вот на материале первого доклада передо мной вырисовывается такой контур: а когда теснее всего взаимодействуют культуры разных наций?

А когда эти нации друг с другом воюют.

Пусть кто-нибудь опровергнет, только обрадуюсь. Но в самом деле, когда? В процессе культурного обмена? Фильмами, звездами эстрады, фотомоделями... спортсменами... студентами... Эпизоды, ограниченные временем и участниками.

А воевали мы всегда. И большим количеством народа.

Сколько шедевров отечественной культуры создано на материале войн? Песен. Стихов. Былин... Уравновесит ли это по количеству и качеству тема любви? Производство материальных ценностей?

Не буду углубляться в учение Вл. Ильича о двух национальных культурах в каждой национальной культуре. На общем историческом фоне это кажется уже не философией.

А боевым залпом.

Но преамбула затянулась.

Так вот, первый доклад читал старый профессор с орденскими планками. Л.И. Пушкарев, Институт российской истории. Тема: "Свое и чужое как одна из проблем европейского менталитета".

Обрывочно тезисы: кто в какие времена считался чужим? Варвары... турки... цыгане... еврей. Древляне для полян и поляне для древлян, пока монголы не стали чужими для тех и других. Потом, перескакивая через эпохи: эмигранты из советской России... Наконец, ближе и ближе: свои или чужие "новые русские"? Уехавшие по контракту? И вот: свои или чужие чеченцы?

Закругляюсь с вступлением. Задание редакции было — узнать, сколько из нашего района было отправлено воевать в Чечню.

Итак, военкомат.

САМ ГЛАВНЫЙ военный комиссар с ходу перепасовывает корреспондента заместителю. Не перечу: замы, они больше в курсе.

Подполковник Александр Борисович Глазков ошарашивает сразу:

— Мы такой информацией не располагаем.

— ?

— Это в "Московском комсомольце" пишут: приходите по месту жительства, вам все расскажут. Бред. Нет и не было у нас никаких разнарядок именно в Чечню. Мы туда не направляли. Это командиры частей по месту службы — там, куда мальчик приехал, принял присягу, прошел курс молодого бойца или учебное подразделение закончил — вот после этого направляют. Могут направить. Туда. Вот у меня ответы на запросы — видите, Москва-400. Это Чечня.

— Много у вас таких запросов?

— (со вздохом) Много.

(О чем пойдет беседа, Александр Борисович заранее не знал. Эти запросы лежали у него на столе.)

— В каких случаях вы отправляете запросы по месту службы?

— К нам обращаются родители, когда два-три месяца нет писем. Или приехал сослуживец, сказал, что его товарища отправили в Чечню. Вот тогда посылаем письмо или телеграмму командиру части. Чтобы было официальное подтверждение.

— Сколько погибших в нашем районе?

— Двое. А вы (прищуривается) не располагаете информацией?

— Откуда?

— Ну как же. Местное радио еще два месяца назад объявило, что чуть ли не эшелон с гробами стоит в Загорске. Не знаю, откуда они эту информацию черпают. И что на Ферму пришло пять или шесть гробов.

Погибло двое. Из Марьино и с "Вакцины".

— Правда ли, что семьям погибших выплачивают миллион?

— Выплачиваем. Сколько точно, не помню.

Подполковник уклончиво-лаконичен. И то сказать, отвечать на такие вопросы. Да еще накануне праздника — 23-го февраля, за десять минут до торжественного собрания. Тем более, что корреспондент в военном деле явно не понимает ни уха, ни рыла.

— Сколько отказников? Если вы опубликуете то, что я вам расскажу, я через неделю встречу вас уже майором. (Вот и не буду из конкретного гуманизма). Укомплектованность частей сейчас от 17 до 25 %. Офицеры в караул вместо солдат ходят. Кто-то должен страну защищать?

— Как вы относитесь к освещению военных событий в прессе, в том же "Московском комсомольце"?

— Несколько раз читал опровержения буквально вчерашней информации: мол, источники непроверенные. Разве солидная газета будет давать информацию из непроверенных источников?

— Какие у вас контакты с обществом солдатских матерей?

— Только в крайних случаях. Мы туда направляем родителей, когда сами им разъяснить не в состоянии. Это же общественная организация, не решающий орган.

— Как именно вы относитесь к этой войне?

— Отрицательно. Все это было сделано кому-то на руку. Политические игры. А кому — история покажет.

— В Загорске более двухсот человек просились воевать в Чечню.

— ?? Что же, по-вашему, ими руководило?

— Патриотизм. Просились афганцы, чтобы со своим опытом заменить мальчишек, спасти им жизни.

На удивление, просились женщины. Около двадцати женщин. В основном медперсонал.

— Возраст?

— От девятнадцати до сорока.

— А кроме афганцев, просто мальчики, они почему туда просились?

— Патриотизм. В лучшем смысле этого слова. Двое погибших в районе, просились несколько ребят из Марьино, чтобы заменить, отомстить... Мы объяснили, что дело серьезное, отомстить, может, и не получится, а вот так же погибнуть... В основном мы отправляли афганцев. Остальных? Был большой конкурс, из всех районов собирали в облвоенкомат, там были представители частей из Моздока, из Грозного... Только добровольцев.

— Молодых?

— 18-30 лет. Семьи у всех, дети.

— Вы думаете, это чистый патриотизм?

— Вы знаете, да. Шли чисто с целью, чтобы это быстрее закончить, ведь видно даже по телевизору — воюют мальчишки, сопли до самой земли.

Я считаю, это мое сугубо личное мнение — не место разборкам внутри государства. Это должно быть определено законом, а этого нет. Да, армия и должна быть бесправной: приказали — выполнить, но вот такого быть не должно. Может быть, тут нашим историкам надо поработать.

Все знают историю царя Ирода: он приказал перебить четырнадцать тысяч младенцев, когда Иисус Христос родился, чтобы его уничтожить, и имен этих солдат, которые избивали младенцев, никто не помнит, помнят царя Ирода. А у нас вспоминают, как солдаты в Тбилиси саперными лопатками махали, а тот ирод, который это приказал, у него до сих пор виллы повсюду и в кандидаты в президенты записался. Я считаю, кто отдал приказ, должен нести ответственность. И тот, кто исполняет, и тот, кто отдает. Вот завтра День защитников Отечества. Так мое мнение — те, кто защищал Грозный — вот они и есть защитники отечества. А не те, кто его штурмовал.

...Вот так военный человек Николай Иванович Юдицкий ответил на незаданный вопрос о своих и чужих.

ПОСТКРИПТУМ.

Слухи, они носятся.

Слышу захлебывающийся рассказ одной женщины другой:

— Из нашей милиции сотрудников отправляют в Чечню! А кто не хочет, тому: увольняйся!

Позвонила вчера в милицию. Не подтвердили.

Слухи, что в одной из многочисленных в/ч округи офицеры штабелями ложатся в госпиталь, чтобы не отправили туда.

У слухов есть основа. Война.

К войне в нашей стране пора привыкнуть.

Но привыкнуть к войне невозможно.

Говорят, она кончилась. Никто не верит.

Так вот снова об истории.

Когда в государстве начался всесторонний беспредел, подумалось сразу: в таких случаях наши славные правители по исторической закономерности всегда начинали войну.

Но тут-то с кем?

Ждать оказалось недолго. Какая разница, с кем.

Вот и военные, не сговариваясь, апеллируют к истории.

Если б к каждому нашему правителю сразу приставить консультанта-историка! Который бы хронически напоминал: так уже было. На каждом витке, в каждый отечественный катаклизм. Ничем добрым не кончалось.

Но когда наши неученые правители прислушивались к ученым людям?

Тем более, сейчас все кругом ученые. Все знают. Все понимают. Относятся к тому, что понимают, отрицательно.

А история продолжается.

Не кричи, глашатай,
        не труби сбора,
погоди, не долго терпеть.
Нет, еще не завтра,
        но уже скоро
Риму предстоит умереть.

Радуйся, торговец,
        закупай мыло —
мыло скоро
        будет в цене.
Завтра будет все иначе,
        чем было —
а меня убьют на войне.