РАССКАЗ ЕЛЕНЫ АКБАШ

Проблема трудных детей, чем дальше, тем больше становится национальной проблемой.

Говорят, легких детей не бывает. Но все относительно — если допустить, что дети, как и люди вообще, делятся на созидателей и разрушителей.

Кому-то повезло с генетикой и воспитанием одновременно. Кому-то синхронно не повезло тут и там. В этом случае может спасти среда. А где спасительную среду нынче взять?

В любом случае те и другие дети становятся подростками. А это — возраст отрицания — а значит, разрушения. Если принять за истину, что не только действие, но и намеренье — материально.

Говорят, что в третьем тысячелетье ожидается расцвет эзотерики. Можно от этого слова и сопутствующих ему понятий отмахиваться, как черт от ладана. А можно, не углубляясь в термины, вспомнить идею, старую как мир. Идею нравственного самоусовершенствования.

Идея переделки окружающего мира не состоялась, по сути, нигде. Почему же идее переделки мира внутреннего никакой социум в масштабе не внял?

Потому ли, что в масштабе такое невозможно?

Символ русской литературы Лев Толстой был в этой идее (как и в других, менее масштабных) слишком агрессивным морализатором. То есть даже собственной личностью примера, как ни грустно, не являл.

Может, отчасти поэтому в православной стране медитативная улыбка Будды стала для многих притягательней дидактического лика Христа?

А также отчасти потому, что отечественная церковь подвергла однажды анафеме одного из самых творческих своих последователей... и не однажды... и не одного...

И еще, как сказал на излете тысячелетья одному нашему журналисту жизнерадостный Далай-лама:

— У вас — Бог. У нас — Учитель.

Все эти непричесанные реминисценции приходили в голову, когда я слушала рассказ Елены Акбаш о работе в лагере для трудных подростков под Красноярском.

* * *

— Ребята у нас были самые разные: от самых неимущих до детей новых русских. И вот что после лагеря нам говорили родители: «Что вы такое сделали с нашим ребенком? То от него было одно хамство, а теперь: «Мама, может, ты устала или не выспалась? Может, тебе массаж головы сделать?»

А началось с того, что мы, несколько общественных организаций Красноярска, в том числе наша Педагогическая лига, решили провести ряд семинаров под руководством Т. Акбашева (Московская академия энергоинформационных наук, лауреат Кантовской премии). Когда я с ним познакомилась полтора года назад, у меня уже был личный опыт: работала в Институте антропоэкологии, изучала гипнологию... Но когда прочла работы Акбашева, его антистрессовую программу... у него огромное число учеников в разных городах, с помощью этих технологий они чудеса творят: с трудными детьми, детьми одаренными, родителями. С заключенными! И есть очень важный момент, почему эти технологии «работают»: Акбашев умеет говорить с людьми обычным человеческим языком.

Занимается эзотерикой множество людей. Что-то в этом приемлемо, что-то нет, главное — делать нужное дело. Но когда я ознакомилась с их терминологией, такой, что не вышепчешь, — обнаружила абсолютное непонимание между людьми, которые говорят об одном, но разными словами, и потому друг друга не слышат, услышать не хотят, «закрываются». Как быть? Надо помогать людям встать на путь здоровья, а они меня не слышат. С помощью Акбашева я поняла: надо, независимо от собственных знаний, с любым человеком говорить понятным ему языком.

А то, чем мы руководствовались в летнем лагере — это не только программы Акбашева, это синтез многих наработок.

— Какой же принцип лег в основу общения с трудными детьми?

— Принцип эволюции жизни. Его нельзя рассказать. Можно только исследовать — внутри себя.

Ведь любое явление физического плана — только следствие. Причина — внутри. По тому, что происходит, можно определить, чем изнутри это обусловлено. И такая мелочь, как: шел и споткнулся, и хроническая болезнь.

Вот было у меня в детстве хроническое заболевание печени. Больницы, диета, запрет на физкультуру... Но я все время ловила себя на моментах: когда хорошее настроение и хочется жареной картошки (которую нельзя), то ничего не будет, если немного и съем. Вы понимаете, почему?

— Понимаю, причина — внутри. Но каким способом донести такую закономерность до подростка?

— Каждой мелочью. Ну вот ты споткнулся. Не головой ударился, не от руки получил удар, не обжегся. Ноги — они несут тебя по твоему жизненному пути. А в какую сторону?

— Ну а если он не хочет над этим думать? Та еще задача — заставить задуматься, тем более над такой малостью.

— Ну хорошо, не хочет. Или: хорошо, не споткнулся: Комар укусил в глаз. Два дня с этим глазом распухшим будешь ходить...

— Заодно и споткнешься...

— Будешь ходить два дня с этим глазом, а можешь эту опухоль убрать раньше. Если задумаешься, отмотаешь назад: за что? И начнет думать как миленький. И заставлять не надо.

Одна девочка на 15-й день жизни в лагере моментально сообразила, откуда ей прилетело. Все были заняты поиском сладкого клада, весь остров на уши поставили, и под кустом, где лежала одна из записок, ее укусила оса. Прямо в глаз. Она приходит: Елена Альбертовна! Опять! За что? Я говорю: замечательно. Я тебя поздравляю. — С чем?! — Ты же лучше всех знаешь, за что. И никто из рядом стоящих лучше тебя не знает, о ком и о чем ты думала и что сделала. И мне не надо говорить, и никому. Сама подумай и поработай. И когда поймешь и попросишь прощения — сердцем, а не умом, поблагодаришь за то, что в тебе произошло изменение...

Что значит: мы включили такое внутреннее самонаблюдение? Это значит, мы включили подкорковый файл своей внутренней программы, которая работает на самоорганизацию, самовыздоровление.

Многие люди это знают — но не используют. Говорить самому себе, проектировать собственную жизнь, постоянно перебирая, что было, что нужно доработать. Мы учим этому детей и после лагеря, постоянно встречаясь с ними и их родителями.

— А родители к этому как? Есть же и надменно-богатенькие, и в эзотерике не сведущие...

— Приходят матери. Бабушки. Вот именно, только не отцы. С отцами гораздо тяжелее. Но приходят мамы наших детей, их братьев-сестер приводят.

— Еще о конкретике. А что Вы делаете, когда просто один другому по лбу даст?

— Одному говорю: ты для меня — самое ценное в жизни. Посмотри, какой ты симпатичный, какие у тебя глаза, зеркало твоей души. Неважно, какого ты роста, какой комплекции — важно, какие у тебя глаза. Другому говорю: а ты самая большая моя радость. У тебя неповторимый внутри мир — как изумруд блестящий. Я каждому доказываю, что он очень ценен: не для себя, но для меня. Тогда у них происходит перепрограммирование: везде я никому не нужен, а здесь ценен. И начинает ребенок задумываться: а что во мне такое, что ко мне так отнеслись? Когда это проговариваешь каждому, глядя в глаза, когда это говоришь сердцем — а врать тут нельзя, они вибрации ухватывают на лету, они это чувствуют. И уже ждут. Я зайду — они ждут, что я скажу. А я ничего не говорю. Просто улыбаюсь и показываю, как рада просто тому, что они здесь, мне от этого хорошо и больше от них ничего не надо. Тогда они начинают сами задавать вопросы. — А что мы будем делать завтра? — Что вы хотите, то и будем. То, что вам интересно.

— И что вы делали этим летом?

— Например, каждое утро была программа «Здоровье — творение». Рано утром. Дети спрашивали: а можно туда не ходить? — Вы же знаете, что у нас можно все. Просто надо помнить, что у каждой мысли и действия есть результат. И у нас только одно правило: относись к другому так же, как хочешь, чтобы отнеслись к тебе. Других правил нет. Не хочешь участвовать в чем-то — не участвуй. Ты властелин своей жизни.

Для детей это удивительно. В школе ими распоряжаются учителя, дома родители. А тут он сам.

А я выписываю на график, что когда происходит. Звукотерапия, мастерская «Познай себя», изотворчество... Сначала на «Здоровье — творение» пришли три человека. Мы с ними поработали, пошли на завтрак. Их другие спрашивают: это зарядка? Они: нет. Начинают пытать: что же это? Хотите знать — приходите. Создается интрига. Но не я их интригую, а они друг друга. А когда спрашивают меня, я говорю: ну вот я ем арбуз. Какой он? Кислый? Соленый? Сладкий? Ты не знаешь, потому что ем его я. Хочешь знать — приходи и попробуй.

* * *

Вернемся к началу, к длинному «философскому» вступлению. Средства воспитания могут быть разными. От пресловутого мордобития ученика знаменитым Макаренко — когда того потребовало человеческое достоинство — до убеждения. Слова могут быть разными. По сути, достучаться до личности еще не выросшего человека, так, чтобы эта личность заработала сама — самая трудная задача педагогики. И когда это удается...

Ничто не ново. Нравственное самосовершенствование личности на основе мысли и добра — «более ничего не придумало человечество для спасения своего».

Ольга БЛИНОВА.
30 декабря 2000 г.