Ключевое слово — "впервые". Впервые на территории Лавры объединились в международной конференции светская наука и богословие.

Впервые выступили совместно Духовная академия и Музей.

— Это созрело, — сказал проректор МДА архимандрит Макарий (Веретенников). — Мы знаем общность наших интересов.

— В преддверии дня Сергия, — сказал директор Музея К. В. Бобков, — мы ищем общее ради взаимопонимания.

Ключевое слово — "впервые"... В стране, где история, как нигде, повторяется — на разных уровнях и разных этапах. И сейчас, на исходе века, в очередное смутное время, очень верным аккордом прозвучал замысел этой конференции: попытаться вспомнить, осмыслить личность и дело Сергия в истории страны.

"Чтобы понять Россию, нужно понять Лавру... а чтобы вникнуть в Лавру, должно внимательным образом всмотреться в основателя ее, признанного святым при жизни... В лице его русский народ осознал себя, свое культурно-историческое место, свою культурную задачу и тогда только, сознав себя, получил историческое право на самостоятельность... Отец Павел (Флоренский) называет преподобного Сергия Ангелом-хранителем Земли Русской".

Строки докладов.

Призыв к единению. Призыв к национальному примирению.

Перед лицом внешней угрозы — тогда.

Теперь?..

* * *

Все выглядело, как символ. Звучало, как символ.

Торжественное, красивое открытие конференции в Большом зале Духовной академии. (Соответственно задуманному участников приветливо-интеллигентно встречали на регистрации в Музее и препровождали в учтиво-предупредительную атмосферу духовного учреждения, где ранее бывали не все, и одно это впечатляло.) Песнопения, посвященные преподобному Сергию, исполненные, как всегда, прекрасно хором учащихся. Духовные лица в зале и за столом президиума соседствовали с остальными собравшимися, и отрадно было наблюдать среди них всех, кто хотел и смог присутствовать: учителей истории, художников, работников местных музеев.

Ощущался масштаб. Ощущался во всем. География приглашенных (приехать смогли не все): США, Германия, Франция, Польша, Греция, Москва, Санкт-Петербург, Вологда, Ростов, Александров. Собрание специалистов: историки, искусствоведы, филологи, реставраторы. (Очень не хватало философов, — высказал солидарность со своей специальностью директор Музея, и хочется присоединиться: не хватало. Тех, кто мог бы елико возможно подняться до обобщений на основе частностей.)

Символично в первый день было все. Вступительное слово ректора Академии, доклады первой половины дня. Доклад ученого из МГУ. Из Чикаго. Из стен академической науки (Институт российской истории). Проректора Духовной академии отца Макария (замечательно себя выявившего в роли ведущего заседание). Доклад ученого секретаря Сергиево-Посадского музея... В этой первой половине дня обозначилось все: состав участников, расстановка акцентов, и снова повторимся, символичность происходящего.

"Основные принципы митрополита Платона (выдающегося деятеля России екатерининского времени), основной целью которого стало рождение христианской личности: ...думать и жить с внутренней свободой, не зависимой ни от благоприятных внешних обстоятельств, ни от любых общепринятых истин, предоставляя каждому право выбора и творческого подхода к усвоению этих истин".

Впечатления стороннего наблюдателя — соблазн увидеть и услышать то, что ждешь. Услышать пересечения в речах и докладах, увидеть рациональное зерно происходящего, уловить в данности напластований минувшего и настоящего — свет.

Потому что: иначе зачем?

...Увидеть, точнее услышать: встречный шаг, почти проповедь в "светском" докладе о видном деятеле православия — и расслышать (за минимумом анализа) в докладе духовного лица о замечательных фигурах в истории Лавры, объявленных в свое время еретиками, — тоже встречный шаг...

Вот что поистине было общим: поиск сквозь тысячелетия — человека.

Поиск кропотливый, поиск, зачастую не увенчавшийся, — поиск человека, оставившего — след.

...Объявленного при жизни святым. Объявленного еретиком, но окончившего дни в Лавре; причисленного к лику святых потом... Простого мастера-серебряника... Автора иконы... Члена купеческой фамилии, ставшего монахом...

Внутренняя перекличка докладов была именно в этом.

"Достоевский признает во многом обоснованность отрицания у своих героев, ибо "мир во зле лежит". Однако пути преобразования мира писатель видит не в насильственном его переустройстве, согласно отвлеченным теориям ("европейский путь"), ведущим к еще худшему рабству, а, прежде всего, к "переустройству" души человеческой, в духовном и нравственном возрождении России".

Звучали строки древних летописей. Звучали имена Татищева, Ключевского, Карамзина, Булгакова, Флоренского. Была, как на любой нормальной конференции, полемика, скрытая и явная (не столько в вопросах, сколько в самом тексте докладов). И были в конце каждого и перед следующим выступлением краткие резюме-переходы архимандрита Макария, восхищавшие точностью и эрудицией, а временами скрывающие загадку... Например, фраза:

— В последнее время становится актуальной проблема "русская литература и христианство".

У отца Макария, осажденного в перерыве прессой и занятого гостями (довелось наблюдать замечательную беседу: гость из Мюнстера говорил по-русски, отец Макарий — по-немецки), выяснить подоплеку этого тезиса не удалось. Остаются домыслы: чем вызвана эта, вроде бы проходная, реплика?

Домыслы, подкрепленные несколькими в недавнем прошлом разговорами со студентами семинарии и Духовной академии о литературе. Ощущение: вся литература (русская и мировая), вольно интерпретирующая (как и должно художественной литературе) библейские сюжеты — богопротивна. Касаться святынь дланью мирского индивида, будь он трижды выдающимся художником, не должно.

...Домыслы, подкрепленные фактом стремления современной интеллигенции к религии и трудной совместимости одного с другим (проблема, еще в недавние времена не стоявшая так остро).

Домыслы, подкрепленные дважды услышанным в дни конференции шелестом из группы студентов Духовной академии: "искушение..."

Проблема существует — и, видимо, осознается. Иначе не стала бы актуальной совместность этой конференции. И хочется верить, что центр духовного образования России обратит справедливое внимание на русскую литературу, отмеченную прежде прочих достоинств — высотой нравственного поиска.

Логика происходящего не исключает, что именно такой контекст имела вышеупомянутая фраза.

"...и своих преемников он ориентировал на "аристократизм", мечтая увидеть в них духовную интеллигенцию".

Висело в воздухе, возникало в вопросах прессы общеизвестное противостояние Музея и Лавры. На этом фоне замечательно суждение отца Макария, вынесенное из аналогичного мероприятия в Новгороде:

— Конфликты могут быть между псевдонаукой и псевдорелигиозностью.

*  *  *

На остальные дни: 30 сентября и 1 октября — заседания были перенесены в Музей, и Музей тоже к этому хорошо подготовился.

Сидели среди шедевров. Была организована экспозиция древнерусской живописи.

И — событие внутри события: выставка "Драгоценные уборы русских икон". Завотделом музея Л. А. Шитова готовила ее десять лет:

— Это была немая коллекция. Надо было найти, что стоит за каждой этикеткой. Надо было преодолеть мнение, что после Петра I искусство иконы кончилось... Даст Бог, на следующий год выйдет большой каталог, он написан.

Выставка будет работать по меньшей мере до апреля: посмотрите! Такое здесь тоже впервые.

Будни тоже были отмечены символикой: забастовка научных работников в Москве, перекрыты дороги, кто-то не смог приехать. Бурное оживление в зале: смутное время!..

Будни — работа. Блицопрос в кулуарах подтверждал очевидное: на фоне замечательных пленарных (и не только) докладов (сознательно избежим имен) стала явной несоразмерность узкоспецифической тематики с неоднородностью аудитории. Очень обаятельно прозвучал автокомментарий преподавателя Духовной академии:

— Спасибо за внимание к моему очень скучному докладу, даже скорее — сообщению...

Понятно, занимательность — не критерий научного уровня. Но многое выглядело то казусом, то просто инвентаризацией исследованного. Иногда трогательно выглядели выступления зарубежных ученых: с одной стороны, неужто они до сих пор считают, что все эти века здесь по улицам ходили медведи, одни, без Сергия? С другой — какой, в этой связи, нетривиальный взгляд на предмет! И с третьей: как тепло становится в мире, где о нас, нашем великом прошлом думают, нами занимаются — и в Чикаго, и ближе.

Отчасти эти впечатления подтвердила  беседа  с директором  Музея К. В. Бобковым, которому удалось совместить в себе организатора, участника и аналитика:

— Мы ожидали, что получится интересная, творческая конференция, где будут всесторонне освещены вопросы, вынесенные в заглавие: "Троице-Сергиева лавра в истории, культуре и духовной жизни России". Тема колоссальная, требующая комплексного исследования. При подготовке на паритетных началах работали Московская духовная академия и Музей. Оргкомитет включал известных российских ученых, представителей музея имени А. Рублева, Третьяковки. Мы планировали, что будет равноценный разговор по всем проблемам. Взять доклад о влиянии Сергия Радонежского на творчество Достоевского: какие нюансы, какие аспекты могли быть подняты в результате обсуждения влияния Лавры на всю духовную и культурную жизнь России. Я считаю, что в целом конференция получилась. Но хотелось бы более активного участия Духовной академии — уже в процессе, не в организации, где это присутствовало.

Доклады могли бы быть более обобщающими. Но, с другой стороны, я все время спрашивал специалистов, и выяснялось: то, что кажется узкой спецификой, для них временами было находкой, от которой можно отталкиваться в дальнейших исследованиях.

Нормальное, хорошее взаимопонимание наступает в процессе работы. Думаю, наши контакты с Духовной академией могут стать более прочными, состояться в области научно-просветительской, возможно — в экскурсионно-туристической.

А конференция — она была первой. Это надо продолжить.

...На чем и завершим.