суббота 25 сентября 1999 года
	№ 107 (13493)
муниципальная общественно-политическая газета Сергиево-Посадского района	издается с 23 июля 1918 года

ПОМОЩЬ ТЕПЛОМ И СЛОВОМ

ЗРЫВ. ВРЕМЯ. ПОЛИТИКА. Ценность человеческой жизни, сведенная к нулю.

Кто мог помочь людям в эти дни? Погибшим — уже никто. Помочь можно только живым...

Врачей-психологов Москвы собрали 9 сентября экстренно: из дома, с рабочих мест, отменив ежедневные приемы. В первые дни они уходили из реабилитационных центров, организованных близ разрушенных домов (и ставших одновременно пунктами первой медицинской и социальной помощи), не раньше полуночи. Врачи городской психотерапевтической поликлиники № 223 Комитета здравоохранения Москвы дежурили наряду с коллегами и в Печатниках, и на Каширской. Вот фрагменты их рассказа.

— Мы работали под стук вставляемых стекол, выбитых взрывной волной. Из окна кабинета было видно то, что осталось от дома. Ходили по вызову мимо палаток с трупами...

— Нашими пациентами в основном были люди из домов по соседству. Те, кто сразу выбежал искать знакомых, друзей, родственников...

— В Печатниках три первых дня спасателям помогали подростки. Потом у них всех началось психоэмоциональное истощение...

— Кто к нам шел? Старушки, дети, мужчины... Пришла семья, у которой погибла дочь. Отец в шесть утра выбежал, вернулся и сказал жене: у тебя нет больше ни дочери, ни внучки. И она долго просто не могла говорить. А потом, когда увидела телерепортаж, вымолвила: это туфельки моей внучки...

— Что можно было сказать этим людям? Только правду: да, ваших родных уже нет. Человек в этом состоянии очень чувствует фальшь. Смягчать и врать нельзя. Можно только помочь своим теплом, тихим сочувствием, личностным включением, подержать за руку, прислониться плечом... Стрессовые реакции у людей бывают разными: некоторые приходили абсолютно заторможенные — шок, ступор, остановившиеся глаза, кто его привел, как он шел — не помнит. Кто-то пришел, чтобы с ним поговорили, кто-то — просто увидеть людей, кому-то был нужен сеанс релаксации.

— Людей мучило необратимое: "Почему мы не пригласили их остаться у нас в эту ночь?" "Мы же собирались ночевать на даче". Вспоминали, как вели себя животные: среди ночи собака вдруг потребовала ее вывести, хозяин с ней вышел — и позади рухнул его подъезд. Или кот — черный огромный красавец — начал за три часа до взрыва бешено носиться по квартире, орать. А кота этого завели именно те, кто потом погиб в соседнем доме...

— Резко изменилась система ценностей: на первый план вышел вопрос — как жить? Если мой дом-крепость не может меня защитить, мой муж не может меня защитить, мое государство... и так далее в обратном порядке... Как жить? Ответить на этот вопрос нельзя, можно только помочь человеку сформулировать ответ самому.

— У девочки четырнадцати лет был шок даже не от того, что была легко ранена. А когда ей стали звонить друзья, знакомые — их оказалось столько! На нее вдруг свалилось осознание ценности собственной жизни. И она впала в онемение. Пока мы ее не отогрели.

— А некоторые люди стали изобретать ритуалы, чтобы как-то себя обезопасить. Бабушка одна все говорила: я теперь спать ложусь не в 12, а в пятнадцать минут первого (в 12 был взрыв). Кто-то решил спать только днем, кто-то вообще не мог заставить себя идти ночевать в свой дом — хоть на улице! У одной девушки начался приступ паники, когда хлопнула во дворе крышка мусорного бака.

— Люди должны знать вот что: острое состояние стресса перейдет в латентное, через месяц-другой пойдет новая волна, более длительная: она может проходить как тихое горе, как злость, депрессия. Поводом могут стать какие-то кадры по ТВ, какие-то звуки, запахи. Людям важно вовремя это в себе распознать — тогда мы сможем более быстро и эффективно им помочь. Врачи нашей поликлиники всем, кто в те дни к нам обращался, раздавали таблички-приглашения на бесплатный прием в случае проявления подобных симптомов.

— ...Нет, мы не слышали в те дни злобных выкриков в адрес чеченцев от этих людей. Говорили только: "как они могли", "какое же надо иметь сердце".

Все пострадавшие в результате взрывов в Москве могут получить психологическую помощь, позвонив по телефонам "горячей линии".

Любой нуждающийся в такой моральной поддержке и помощи может позвонить по телефонам окружных психолого-медико-социальных центров: в Юго-Восточном административном округе — 113-18-36, в Южном административном округе — 383-33-75 и Юго-Западном административном округе — 128-39-87. С 9 до 23 часов здесь дежурят около 50 квалифицированных специалистов, имеющих опыт оказания психологической помощи пострадавшим от землетрясения в Армении, в "горячих точках".