четверг 29 июня 2000 года
	№ 70 (13603)
муниципальная общественно-политическая газета Сергиево-Посадского района	издается с 23 июля 1918 года

Юбилей “Ядерного щита”

Ферма масштабно отпраздновала масштабную дату - полвека существования Центрального физико-технического института. Иначе говоря — воинской части № 51105.

Основной задачей учреждения, как сформулировано в юбилейном буклете, являлось: исследование явлений поражающих факторов ядерного взрыва и их воздействий на вооружение, военную технику, сооружения и людей, а также научно-техническое руководство испытаниями ядерного оружия.

Исторически отправной точкой возникновения ЦФТИ стало испытание первой отечественной атомной бомбы 29 августа 1949 года на Семипалатинском полигоне.

Становлению Института способствовали крупные “ядерщики” страны: И. Курчатов, Ю. Харитон, Я. Зельдович, А. Сахаров.

В 1968-м за достижения в создании новых образцов вооружения и военной техники Институт награжден орденом Красного Знамени.

За минувшие 50 лет деятельности 450 сотрудников Института награждены орденами, из них 18 — орденом Ленина, 30 — орденом Красного Знамени.

За эти годы в коллективе выросли: 663 кандидата наук, 86 докторов наук, лауреаты Ленинской премии, 20 лауреатов Государственной премии, 12 — премии правительства, 4 — премии Ленинского комсомола.

Судя по цифрам, произнесенным на торжественной части, этот состав поредел значительно. “Ядерный щит страны” и построенный при нем городок не избежали участи всего военно-промышленного комплекса государства.

Может быть, также и поэтому представитель главы администрации Сергиева Посада Н. Хохлов, подчеркнув исторические заслуги ЦФТИ, пожелал от имени главы района В. Гончарова “бодрости духа и новых успехов на поприще российской науки и во благо Родины”.

Отдал должное коллективу Института и представитель губернатора Московской области А. Какурин, отметив, от имени Б. Громова, сформированность в данном месте настоящей научной школы, масштабность разработок которой не может не вызвать восхищение.

* * *

На этом фоне симптоматично, что праздник на Ферме начался в день 22 июня.

Было видно, и это не удивительно, что люди соскучились по празднику — своему собственному.

Пришли и приехали те, кто связан был с этим праздником десятилетиями жизни и работы здесь. И, конечно, те, кто связан до сих пор, пришли — с детьми, внуками, воспоминаниями.

Не удивительно, что многое звучало в стиле ретро.

Вспоминали, как первым вычислительным прибором служила логарифмическая линейка — потом продолженная ЭВМ “Минск-1”, потом БЭСМ-6, потом — мощным вычислительным центром, первым подключившимся к Интернету.

Как было дано задание: в краткий срок создать прибор обнаружения ядерного взрыва в Неваде, и как с этого прибора схватили ленту, которая пошла прямиком на стол Хрущеву.

Вспоминали, как на месте нынешнего городка стояли лачуги и барак, и как выстроили первый “высотный” дом.

Как обихаживали пруды и разводили карпов, как обустроили пляж, лодочную станцию (а до всего — плотину), спорткомплекс, спортзал, пионерлагерь, как “мы умели делать основную работу хорошо и умели отдыхать, — сказала А. С. Смирнова (бывший и многие годы бессменный председатель профкома). — Люди, пережившие войну и послевоенное время, не кричали о патриотизме. Мы были коллективом и сохранили до сих пор, я надеюсь, лучшие человеческие качества”.

Люди очень нуждаются в том, чтобы их работа и жизнь была публично отмечена, не забыта. И нынешнее командование подошло к этой дате, насколько можно судить со стороны (и отчасти изнутри), ответственно и душевно.

В юбилейном буклете упомянуты, кажется, все, кто был причастен в той или иной мере ко всем отделам, службам бывшей в/ч. На торжественном построении 25 июня не было конца списку награжденных и повышенных в звании.

Было все, что должен в себя вместить истинный праздник: торжества в коллективах всех отделов Института, парад, концерты, показательные выступления спортсменов совсем маленьких и постарше, городских клубов; массовое гулянье, танцы, салют.

В эти дни неоднократно звучало имя самого известного командира части, человека, при котором и городок, и Институт не только были “как за каменной стеной”, но достигли оптимума жизни и деятельности, подобно тому, как бывает “золотой век” даже в самом маленьком государстве. Имя Баррикада Вячеславовича Замышляева.

Вот небольшое с ним интервью.

— Баррикад Вячеславович, этот Институт — ваше детище. Какие этапы его роста вы считаете наиболее важными? В чем уникальность учреждения, которое вы возглавляли двадцать лет?

— Институт был создан в 50-м, чтобы обобщить опыт ядерных экспериментов, для изучения воздействия и защиты от тех поражающих факторов, которые сопутствуют ядерному взрыву.

Первое десятилетие — это были замечательные офицеры, служащие, которые были мобилизованы, командированы и создали костяк Института, призванного изучить то необычное, новое, неожиданное — то, что связано было с этими явлениями.

После 1961 года, то есть после запрета испытаний ядерного оружия, когда прямые экспериментальные результаты различных новых образцов вооружения, военной техники нельзя было проверить, необходимо было провести перестройку Института — чтобы решать его задачи не прямым экспериментом, а методом математического моделирования. А значит, кадры понадобились высокоподготовленные, особенно в области физики и математики. Полная перестройка была выполнена в 70-х годах. Был создан мощный вычислительный комплекс, экспериментальная база, моделирующая отдельные эффекты физических явлений, сопровождающих взрыв. Для этой работы требовалось уже новое поколение ученых. Старые кадры учились на трехгодичных курсах матмеха, в МФТИ, МИФИ, МГУ. А новые кадры, наоборот, призывались из гражданских вузов — самых наших элитных. Здесь были все условия для жизни и работы, желающих попасть сюда была — очередь. Попадали талантливейшие ребята. Многие проходили дополнительно трехгодичное обучение в высших военных академиях: Дзержинского (теперь — Петра Великого), Жуковского — имели, таким образом, два образования. Таких кадров нет больше нигде — ни в оборонных, ни в гражданских институтах! Это был научный потенциал, способный решать прикладные и фундаментальные задачи в содружестве с академическими институтами, промышленными институтами, создавать новейшие методики для парирования любых возможностей, которые есть у конкурирующих стран... что и называлось: ракетно-ядерный щит.

— Грустный вопрос в праздничный день: что вы думаете о том, что многие и многие сотрудники Института, ученые, уникальные специалисты, офицеры и гражданские, вынуждены сегодня искать работу — в лучшем случае, маклеров?

— Жесткий период в жизни страны. Власти, не понимая значение науки, значение ее в том числе для обороноспособности страны, разрушив экономику, пытаются разрушить вообще все ценное, что в стране было. Но несмотря на этот тяжелый период, Институт сохранил основные свои кадры и научный потенциал. Думаю, что новое руководство страны будет исправлять это положение.

— У вас есть на это надежда?

— Надежда есть. Потому что уже не только народ, но и люди у власти сознают необходимость укрепить обороноспособность государства. И, думаю, попытаются сохранить хотя бы то, что еще осталось.

— Период вашего руководства Институтом и Фермой — видимо, время вашей максимальной самореализации. Что вам помнится как самое радостное за это время?

— Я был одновременно руководителем Института, начальником Загорского гарнизона, мэром нашего городка и, фактически, начальником нашей мощной экспериментальной базы. Нагрузка была для четверых. Но самое радостное — когда наши результаты были настолько важны, обоснованны, что несколько десятков из них докладывались прямо в Политбюро. Не говоря о коллегиях различных министерств.

— Последний вопрос: вы еще играете в большой теннис?

— Да.